Помимо "тягла", всеобщей для податного сословия сделалась воинская повинность в виде регулярно пов­торяющихся рекрутских наборов.

Как и рекрутский набор, сбор подушной подати был возложен на особых комиссаров, выбираемых местным дворянством.

И введение "подушины" и способ ее сбора опреде­лялись главной целью — необходимостью содержать армию. Шведская система территориального содержа­ния войска, как отмечалось выше, в значительной сте­пени служила образцом при проведении губернской реформы. Теперь был сделан следующий шаг: каждый полк размещался и переходил "на содержание" опре­деленной территории — "дистрикта". Границы послед­него определялись его способностью содержать разме­щаемый полк. Собранную подать земский комиссар передавал непосредственно полковым комиссарам этого полка. Сбор подушной подати был полностью отнесен к компетенции военного ведомства. За Камер-колле­гией остались таможенные, кабацкие и так называе­мые "канцелярские" сборы. Прямые подати, кроме под­ушной, были упразднены.

Размер подушной подати определялся исходя из пот­ребностей содержания войска и данных переписи. Та­ким образом величина душевого оклада новой подати была установлена в 74 копейки. Уже при преемнице Петра Екатерине I оклад был уменьшен до 70 копеек.

Взамен владельческих податей государственные крестьяне должны были платить в казну 40 копеек. Душевая подать с городских тяглых обывателей состав­ляла 1 рубль 20 копеек.

Собранные с каждой категории плательщиков сред­ства должны были расходоваться строго по целевому назначению. Семигривенный сбор шел на содержание и продовольствие расквартированных на местах войск. Четырехгривенный сбор с черносошных крестьян — на содержание гвардии и артиллерии. На. артиллерию расходовались и деньги, собранные с городских обы­вателей.

Хотя недоимка по сбору "подушины" в 1724 г. со­ставила до 18 % оклада, общий объем поступлений в бюджет государства от подушной подати, других нало­гов и пошлин превысил 8 млн. руб. Таким образом, переход к "душевому" обложению принес казне до­полнительно 2 млн.руб. по сравнению с суммами, со­биравшимися при помощи упраздненных прямых податей. Фактический расход на армию, флот, двор и прочие нужды был значительно ниже 7 млн.руб. С уче­том переходящего остатка средства казны в 1724 г. пре­высили 10 млн.руб., т.е. увеличились на треть по сравнению с 1720-1723 гг. Государственный долг от­сутствовал.

Однако "тягота на мир" была немалая. Платежи в казну в среднем на тяглую душу (включая прямые и косвенные налоги) составляли около 1,5 руб. При 4-5-душевом составе крестьянского двора на него прихо­дилось 6-8 рублей казенных податей и сборов. Услов­но говоря, хозяин двора должен был каждый год продавать лошадь (по цене 6-8 рублей), чтобы запла­тить прямые и косвенные налоги. Кроме того, с кре­постного крестьянского двора помещик требовал оброк, размеры которого доходили до 7 и даже 10 рублей. Чрез­вычайно обременительной была рекрутская подать. В 1719 г. численность набранных рекрутов составила 3,8 % от всей численности мужского населения. Чтобы ку­пить рекрутскую квитанцию — откупиться от солдат­чины, необходимо было затратить немалые деньги. А покупка таких квитанций крестьянами была широко распространена. К рекрутской повинности добавлялись строительная, ямская, дорожная и другие.

На практике подушная подать обнаружила немало от­рицательных черт.

При разной платежеспособности крестьянского насе­ления в различающихся по своим природно-климати­ческим и хозяйственным условиям районах, единый размер податного оклада плательщика означал прямое нарушение самим же Петром сформулированного тре­бования "меж убогими и богатыми по препорции над­лежащее равенство в осмотрении иметь". Во многих случаях нарушался и другой императив финансовой по­литики, который сформулировал в подготовленной для Екатерины записке о состоянии дел в России генерал-прокурор Правительствующего Сената Павел Ивано­вич Ягужинский, — "на подданых положить то, что понести могут".