Марксистская концепция деления рабочего дня на две части: необходимое рабочее время и прибавочное рабочее время, очень сильно напоминает теорию Сениора о последнем часе. Сениор предполагал, что рабочий создает прибавочную стоимость в последний час рабочего дня. Маркс решительно и беспощадно раскритиковал данную теорию, причем в весьма бестактной форме, хотя для меня эта теория ничем не хуже и не лучше марксистской, которая настолько похожа на теорию Сениора как родная сестра, что ее смело можно назвать теорией Маркса «о последних четырех часах»! Разница только лишь в количестве часов, а во всем остальном и теория Сениора и теория Маркса абсолютно идентичны. Теория Маркса рассыпается на куски под давлением тех же доводов, которыми Маркс громил теорию Сениора. Маркс собственными же руками создал основу для критики своей собственной же теории.

Однако остается открытым вопрос: «Если рабочий день не разделяется на необходимое и прибавочное рабочее время, то каким же образом при капиталистическом способе производства создается прибавочная стоимость?» Попробуем рассмотреть данную проблему. Допустим, что некий капиталист нанял рабочего для производства товаров. Рабочий создает в течение одного часа одну единицу товара. Стоимость каждой единицы товара определяется суммой стоимости капитала, затраченного на ее производство и затратами живого человеческого труда рабочего. Из предыдущих глав мы уже знаем, что рабочий своим трудом создает больше стоимости, чем имеет стоимость его собственный труд. Этот факт нам уже известен, мы его рассматривали детально и знаем, что он обусловлен тем обстоятельством, что энергетическая ценность продуктов питания, стоимость которых и определяет часть стоимости труда, гораздо выше самой стоимости этих продуктов питания, т.е. выше, чем энергозатраты на производство продуктов питания. Разница стоимостей товаров, создаваемых трудом рабочего, и, собственно, стоимостью самого труда, потраченного на производство этих товаров, и есть прибавочная стоимость. Абсолютная прибавочная стоимость, которая, как полагал Маркс, создается путем удлинения рабочего дня, на самом деле, создается путем вовлечения в процесс производства большего количества человеческого труда. Увеличение же продолжительности рабочего дня – есть всего лишь один из способов такого вовлечения, но никак не является единственным из них. Например, если удлинить рабочий день в полтора раза, то мы вовлечем в процесс производства в полтора раза больше человеческого труда, а значит, мы добьемся того, что повысится масса прибавочной стоимости, производимой в течение рабочего дня, тоже в полтора раза. Как альтернативный способ удлинению продолжительности рабочего дня мы можем использовать способ введения рабочих смен. Так если на производстве будут трудиться не одна смена рабочих по 8 часов, а две смены по 8 часов в день, то мы увеличим вовлечение труда в процесс производства вдвое. Таким образом, абсолютной прибавочной стоимостью следует называть прибавочную стоимость, полученную вследствие вовлечения в процесс материального производства большего количества труда путем увеличения продолжительности использования капитала в течение дня.

Увеличение продолжительности рабочего дня имеет особенность неизбежно наталкиваться на различного рода пределы. Во-первых, в сутках, в пределах которых может протекать рабочий день, всего 24 часа. Это первый передел физического характера, с которым сталкивается процесс удлинения рабочего дня. Кроме того, рабочему, после затрат труда необходимо время на восстановление потраченных в процессе производства жизненных сил, т.е. рабочий день для одного рабочего должен быть существенно ниже 24 часов. На ранних стадиях развития материального производства, в том числе и капиталистического, эксплуататорские классы пытались максимально увеличить время использования человеческого труда в пределах суток. Иногда продолжительность рабочего дня для одного рабочего достигала 16, а временами и 18 часов в сутки. Но увеличивать рабочий день далее этого предела невозможно, т.к. человеческий организм имеет ограниченные возможности работы без восстановления и имеет определенные пределы по восстановлению, не соблюдая которые, можно привести человеческий организм к крайней границе истощения и даже к гибели. На заре развития капитализма методы удлинения рабочего дня были весьма суровыми. Условия жизни рабочих были наитяжелейшими. Вот как об этом писал Маркс: «Но при своём безграничном слепом стремлении, при своей волчьей жадности к прибавочному труду капитал опрокидывает не только моральные, но и чисто физические максимальные пределы рабочего дня. Он узурпирует время, необходимое для роста, развития и здорового сохранения тела. Он похищает время, которое необходимо рабочему для того, чтобы пользоваться свежим воздухом и солнечным светом. Он урезывает время на еду и по возможности включает его в самый процесс производства, так что пища даётся рабочему как простому средству производства, подобно тому как паровому котлу даётся уголь и машинам — сало или масло. Здоровый сон, необходимый для восстановления, обновления и освежения жизненной силы, капитал сводит к стольким часам оцепенения, сколько безусловно необходимо для того, чтобы оживить абсолютно истощённый организм. Таким образом, не нормальное сохранение рабочей силы определяет здесь границы рабочего дня, а наоборот, возможно бо́льшая ежедневная затрата рабочей силы, как бы болезненно насильственна и мучительна она ни была, ставит границы для отдыха рабочего. Капитал не спрашивает о продолжительности жизни рабочей силы. Интересует его единственно тот максимум рабочей силы, который можно привести в движение в течение рабочего дня. Он достигает этой цели сокращением жизни рабочей силы, подобно тому как жадный сельский хозяин достигает повышения доходности земли посредством расхищения плодородия почвы.